Почему именно Сталин возглавил партию и страну

Процесс перехода политического лидерства от Ленина к Сталину занял около четырех лет. Его начало можно условно обозначить как 3 апреля 1922 года, с даты учреждения «под Сталина» должности Генерального секретаря ЦК РКП(б). Переломным моментом можно считать 1 мая 1924, когда на чрезвычайном пленуме ЦК зачитывается содержащее критику Сталина «завещание Ленина», но Сталин снова переизбирается Генеральным секретарем в конфигурации коллективного руководства партией. А неоспоримым и уже необратимым единоличное лидерство Сталина стало 1 января 1926 года на Пленуме ЦК, продлившим его полномочия генсека. После смерти Ленина сам Сталин в связи с «завещанием Ленина» несколько раз – вплоть до декабря 1927 года – ставил перед пленумом ЦК вопрос о своей отставке и каждый раз получал отказ в качестве подтверждения своей безальтернативности.

Троцкий, главный соперник Сталина, проиграл ему многолетнюю позиционную войну за наследование лидерского статуса. Кстати, Ленин предвидел что именно между этими двумя фигурами и развернется борьба со всеми рисками для партии и страны. 4 января 1923 года Ленин продиктовал добавление к письму от 24 декабря 1922 года: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение».

Сталин переиграл стремившегося к становившемуся все более декоративным посту Председателя Совнаркома Троцкого на партийном бюрократическом поле. Подчинявшийся Сталину Секретариат ЦК под предлогом борьбы с «местническими интересами» занялся настоятельными рекомендациями кандидатур при проведении выборов секретарей нижестоящих парткомов на местах. Начав с 1922 года подбирать своих людей на посты секретарей губернских комитетов партии – а через них уже будущий состав делегатов партийных съездов, - Иосиф Виссарионович в 1926 году смог пожинать результаты многолетней работы в виде подконтрольного ему ЦК и Политбюро. Кроме того, позиционируя себя как центриста, он по полной программе включил механизм очень временных коалиций по принципу «Против кого дружим?» (недаром Ленин предупреждал: «Не верьте Сталину: пойдет на гнилой компромисс и обманет»).

Вопрос о механизме перехода лидерства к Сталину, разумеется, нельзя было обойти в освещении истории РСДРП-РКП(б)-КПСС. Ответ на него традиционно сводится к схеме: яркий талантливый Троцкий проиграл потому, что из-за своей склонности к самолюбованию недооценил «хитрого аппаратчика» Сталина. Тут, конечно, против фактов, связанных с психологическими портретами Иосифа Виссарионовича и Льва Давидовича не попрешь. Но это лишь часть фактов, которые стоит объективно рассмотреть. Роль личности в истории, как известно, велика. Но все же стоит помимо психологии, рассмотреть и социологический контекст вопроса о том, почему именно Сталин, а не Троцкий получил поддержку большинства – если не членов партии, - то большинства аппаратно значимых фигур в партии.

И тут при сколько-нибудь внимательном подходе невозможно обойти крайне деликатный из-за своей взрывоопасности для официальной истории КПСС аспект, связанный с национальной принадлежностью ведущих партийных активистов. Понятно, что РСДРП всегда позиционировала себя в политике как интернационалистскую организацию, защищающую в равной степени интересы пролетариев всех национальностей. Однако при изучении истории партии слишком часто возникает ощущение, что до 1917 года это был проект преимущественно одной национальности - еврейской. Степень доминирования этой национальности на разных этапах проектам была разной, но, судя по составу руководящих органов в дореволюционный период она никогда не опускалась ниже 60%.

Посмотрим факты. Одним из трех соучредителей РСДРП на I (Минском) съезде был Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России, более известный как БУНД. Евреи составляли большинство участников учредительного съезда, а именно пятеро из девяти (Шмуэль Кац , Арон Кремер , Абрам Мутник , Борис Эйдельман и Натан Вигдорчик). В первый состав ЦК партии вошли трое: Степан Радченко, Борис Эйдельман и Арон Кремер .

Весьма значимо были представлены евреи и среди 57 делегатов II съезда в 1903 году. Если ориентироваться только на фамилии и имена делегатов, то нужно упомянуть следующих товарищей: Айзенштадт Исай Львович , Аксельрод Павел (Пинхус) Борисович, Гальберштадт Розалия Самсоновна , Ганецкий (Фюрстенберг) Яков Станиславович , Гинзбург Борис Абрамович, Гольдман Михаил Исаакович , Драбкин Яков Давидович, Дейч Лев Григорьевич, Зборовский Михаил Соломонович, Землячка (Залкинд) Розалия Самойловна , Левинсон Мендель Яковлевич, Кремер Арон (Аркадий) Иосифович , Левин Ефим Яковлевич, Локерман Александр Самойлович, Лядов (Мандельштам) Мартын Николаевич , Макадзюб Марк Саулович, Мандельберг Виктор Евсеевич, Мартов Л. (Цедербаум Юлий Осипович), Мартынов (Пиккер) Александр Самойлович , Махлин Лазарь Давидович, Махновец (Брукэр) Лилия Петровна, Медем Владимир Давидович , Мошинский Иосиф Николаевич, Портной Икойсиел (Бергман Ноэх), Троцкий (Бронштейн) Лев Давидович , Цейтлин Лев Соломонович.

И какая-то часть делегатов, несомненно, имела примесь еврейской крови – среди них упомянем братьев Владимира и Дмитрия Ульяновых. После евреев наиболее многочисленной национальной группой среди делегатов съезда были кавказцы. Словом, это было скорее собрание представителей национальных меньшинств с доминированием евреев. Во всяком случае, говорить о сколько-нибудь пропорциональном представительстве в руководящих органах РСДПР всех национальностей, проживавших на территории Российской империи, точно не приходится. Упомянем также, что вторым вопросом повестки дня на II съезде (вопрос о программе партии стоял лишь третьим, а первый вопрос был организационно-мандатный) стал доклад Михаила Гольдмана и Юлия Цедербаума «Место Бунда в РСДРП».

Впрочем, исторической справедливости ради нужно отметить, что на II съезде начался раскол на «относительно более еврейскую» партию меньшешиков и «относительно менее еврейскую» партию большевиков. Национальный состав рядовых членов РСДРП(б) в начале 1905 году по данным исследователей М.С. Волина и В.В. Ложкина: русские - 40,8%, евреи – 38,8%, малороссы – 10,8%, грузины – 6,4%, представители других наций и народностей – 3,2%.

Перевес партийцев еврейского происхождения в руководящих органах РСДРП(б) прослеживается на протяжении всего дореволюционного периода. После 1905 года в России сложилась многопартийная система и РСДРП до 1912 года (когда партии удалось провести 6 депутатов - из 442 - в Четвертую Госдуму), входила в ту ее часть, которая, выражаясь современным языком, была внесистемной оппозицией. По-видимому, восприятие этой партии в основной массе российского общества было связано, прежде всего, с террористическим имиджем (из-за резонансных «эксов» большевиков) и имиджем непатриотичной «партии бунтующих инородцев».

На момент февральской революции 1917 года численность РСДРП(б) составляла 24-25 тыс. человек. Быстрый рост рядов партии (в октябре в ней было уже 350 тысяч членов) был связан с отчаянным популизмом по ходу демократизации и «советизации» общественно-политической жизни России после свержения царя и довольно серьезным финансированием партии из еврейских кругов (известно, к примеру, что рекрутировавшиеся из числа безработных отряды Красной гвардии в Петрограде численностью до 50 тысяч бойцов состояли на вполне приличном денежном содержании).

В образованное 10(23) октября 1917 года Политбюро ЦК РСДРП(б) входили Андрей Сергеевич Бубнов, Григорий Евсеевич Зиновьев, Лев Борисович Каменев (Розенфельд), Владимир Ильич Ульянов-Ленин. Григорий Яковлевич Сокольников (Гирш Янкелевич Бриллиант), Иосиф Виссарионович Сталин и Лев Давидович Троцкий (Бронштейн). Словом, в высшем руководстве интернационалистской партии присутствовал всего один славянин Андрей Бубнов, который был быстро вытеснен доминирующей национальностью на третьестепенную роль.

Очевидно, что доминирование евреев в партийном руководстве в разные периоды по-разному воспринималось рядовыми членами партии. Одна ситуация была в 1905 году, когда среди членов РСДРП было 38,8% евреев. И совсем другая ситуация, возникла после лета 1917 года, когда численность партии стала быстро расти и, соответственно, доля евреев среди рядовых членов партии стала размываться, постепенно стремясь к доле евреев среди населения.

Согласно переписи 1922 года национальный состав членов РКП(б) выглядел так: русские – 270409 человек (71,9% членов партии, при этом русские составляли 51,3% населения страны), украинцы 22078 человек (5,9% - украинцы составляли 21% населения страны), евреи – 19564 человека (5,2% - евреи составляли 2,1% населения страны), латыши – 9510 человек (2,5% - 03%), грузины – 7379 человек (2,0% - грузины составляли 1,3% населения страны), поляки - 5645 человек (1,5% - поляки составляли 0,6% населения страны). Кстати, исходя из этих цифр, можно подсчитать процент вовлеченности разных национальностей в РКП(б). Самым высоким по состоянию на 1922 год он окажется у латышей – 1,83% (этот рекорд объясняется малым числом проживавших в Советской России латышей), далее следуют: поляки – 0,62%, евреи – 0,61%, грузины – 0,37%, русские – 0,34% и т.д.

Наверное, не стоит утверждать что абсолютно все члены РКП(б) были настолько интернационалистами, что полностью вытеснили из своего самосознания вопросы собственной национальной принадлежности. Неизбежно должны были на бытовом уровне и в партийной среде возникать вопросы о том, почему евреи доминируют в руководстве партии, среди рядовых членов которой евреев меньше 5%. И Сталин лучше всех членов Политбюро эксплуатировал в целях своей карьеры эти настроения. Собственно говоря среди входивших в состав Политбюро при Ленине, круг неевреев и лиц, не женатых на еврейках, был весьма узок. Всего трое: Иосиф Сталин вкупе с неамбициозными Алексеем Рыковым и Михаилом Томским. Так что не удивительно, что антисемитские настроения в партии оседлал … тоже инородец (в законодательстве Российской империи был такой правовой статус для поданных неславянской национальности, куда среди прочих были отнесены и евреи, и горцы Кавказа). А антисемитски настроенная фигура в руководстве партии была востребована на местах партийными низами.

Проведенный в 1924 году Сталиным так называемый «ленинский призыв в партию» 230 тысяч новых членов (при контрольной цифре 100 тысяч) несколько увеличил долю неевреев в руководстве региональных парторганизаций. В 1924 году в партии состояло 735 тыс. чел., в 1927 году 1 236 тыс.

7 ноября 1927 года в Москве и Ленинграде проходят альтернативные демонстрации партийной оппозиции в честь десятилетия Октябрьской революции. В Москве организаторами альтернативной демонстрации выступили Смилга и Преображенский, в Ленинграде – Зиновьев, Радек и Лашевич. Обе демонстрации были атакованы, но не милицией, а «стихийно возникшими» толпами, избивавшими демонстрантов под крики «Долой жидов-оппозиционеров!» И к исходу 1927 года Сталин уже полностью контролировал ситуацию, перестав нуждаться в коллективном механизме управления партией.

Дальнейшее поведение Сталина в еврейском вопросе, возможно, станет предметом анализа в следующей статье этого цикла. Пока же в качестве заключения подчеркнем тот факт, что приход Сталина в верховной власти стал во многом следствием неадекватно высокой степени «мононациональности» руководства партии в ленинский период. Так или иначе, но за нарушение баланса интересов разных национальностей обществу всегда приходится платить высокую цену…

Сталин был одним из многих, кто претендовал на власть после Ленина. Как случилось так, что молодой революционер из грузинского городка Гори стал в итоге тем, кого стали называть "отец народов"? К этому привел ряд факторов.

Боевая молодость

Ленин говорил про Сталина: «Этот повар будет готовить только острые кушанья». Сталин был одним из самых старых большевиков, у него была по-настоящему боевая биография. Он неоднократно был в ссылках, принимал участие в Гражданской войне, в обороне Царицына.

В годы своей молодости Сталин не брезговал экспроприациями. На съезде 1907 года в Лондоне «эксы» были запрещены (съезд прошёл 1 июня), но уже 13 июня Коба Иванович, как тогда звали Сталина, организовал свое самое знаменитое ограбление двух карет Госбанка, поскольку, во-первых, Ленин «эксы» поддерживал, во-вторых, сам Коба посчитал решения лондонского съезда меньшивистскими.

В ходе этого ограбления группе Кобы удалось получить 250 тыс. рублей. 80 процентов этих денег было отправлено Ленину, остальное пошло на нужды ячейки.

Активность Сталина, однако, могла стать препятствием в его партийной карьере. В 1918 году глава меньшевиков Юлий Мартов опубликовал статью, где привел три примера противоправной деятельности Кобы: ограбление карет Госбанка в Тифлисе, убийство рабочего в Баку и захват парохода «Николай I» в Баку.

Мартов даже писал о том, что Сталин не имеет права занимать правительственные посты, поскольку был исключен из партии в 1907 году. Исключение действительно имело место, но провела его тифлисская ячейка, контролируема меньшевиками. Сталин от этой статьи Мартова был в бешенстве и пригрозил Мартову революционным трибуналом.

Принцип айкидо

Сталин во время борьбы за власть умело использовал тезисы партийного строительства, ему не принадлежащие. То есть использовал для борьбы с конкурентами их же сильные стороны. Так, Николай Бухарин, «бухарчик», как называл его Сталин, помог будущему «отцу народов» написать работу по национальному вопросу, которая станет основой его будущего курса.

Зиновьев же продвигал тезис о германской социал-демократии, как о «социал-фашизме».

Использовал Сталин и разработки Троцкого. Доктрина форсированной «сверхиндустриализации» за счёт выкачки средств из крестьянства впервые была разработана близким к Троцкому экономистом Преображенским в 1924 году. Экономические директивы, составленные в 1927 году к первой пятилетке, ориентировались на «бухаринский подход», но уже к началу 1928 года Сталин принял решение пересмотреть их и дал добро на форсированную индустриализацию.

Даже официозный лозунг «Сталин - это Ленин сегодня» был выдвинут Каменевым.

Кадры решают все

Когда говорят о карьере Сталина, то заключают, что он был у власти больше 30 лет, однако когда в 1922 году он занял пост Генерального секретаря, эта должность ещё не была ключевой. Генсек был фигурой подчиненной, не был лидером партии, а только главой её «технического аппарата». Однако Сталин сумел сделать на этом посту блестящую карьеру, использовав все его возможности.

Сталин был блестящим кадровиком. В своей речи 1935 года он сказал о том, что «кадры решают всё». Здесь он не лукавил. Для него они решали действительно «всё».

Став генсеком, Сталин сразу же широко стал пользоваться методами подбора и назначения кадров через Секретариат ЦК и подчиняющийся ему Учётно-распределительный отдел ЦК.

Уже за первый год деятельности Сталина в качестве генсека Учраспред произвел около 4750 назначений на ответственные посты.
Нужно понимать, что назначению Сталина на пост Генерального секретаря никто не завидовал - этот пост предполагал рутинную работу. Однако козырем Сталина стал именно его предрасположенность к такой методичной деятельности. Историк Михаил Восленский называл Сталина основателем советской номенклатуры. По оценке Ричарда Пайпса, из всех крупных большевиков того времени только Сталин имел вкус к «скучной» канцелярской работе.

Борьба с Троцким

Главным противником Сталина был Троцкий. Создатель Красной армии, герой революции, апологет мировой революции, Троцкий был чрезмерно самолюбив, вспыльчив и эгоцентричен.

Противостояние Сталина с Троцким началось намного раньше их прямой конфронтации. В своём письме Ленину 3 октября 1918 года Сталин раздражённо писал, что «Троцкий, вчера только вступивший в партию, старается учить меня партийной дисциплине».

Талант Троцкого проявился во время революции и Гражданской войны, однако его военные методы не работали в мирное время.

Когда страна начала путь внутреннего строительства, лозунги Троцкого о разжигании мировой революции стали восприниматься как прямая угроза.

Троцкий «проиграл» сразу же после смерти Ленина. Он не присутствовал на похоронах вождя революции, пребывая в это время на лечении в Тифлисе, откуда Сталин настоятельно не советовал ему возвращаться. У самого Троцкого также были причины не возвращаться; полагая, что «Ильича» отравили заговорщики во главе со Сталиным, он мог предполагать, что он будет следующим.

Пленум ЦК в январе 1925 года осудил «совокупность выступлений» Троцкого против партии, и он был снят с поста председателя Реввоенсовета и наркома по военным и морским делам. Этот пост занял Михаил Фрунзе.

Кардинальность Троцкого отвратила от него даже ближайших соратников, к каковым можно причислить Николая Бухарина. Их отношения разладились из-за расхождений по вопросам НЭПа. Бухарин видел, что политика НЭПа приносит свои плоды, что страну сейчас не нужно в очередной раз «вздыбливать», это может её разрушить. Троцкий же был непреклонен, его «заело» на военном коммунизме и мировой революции. В итоге, именно Бухарин оказался тем человеком, кто организовал ссылку Троцкого.

Лев Троцкий стал изгнанником и трагически закончил свои дни в Мексике, а СССР остался бороться с остатками троцкизма, что вылилось в массовые репрессии 1930-х годов.

«Чистки»

После поражения Троцкого Сталин продолжил борьбу за единоличную власть. Теперь он сосредоточился на борьбе с Зиновьевым и Каменевым.

Левая оппозиция в ВКП(б) Зиновьева и Каменева была осуждена на XIV съезде в декабре 1925 года. На стороне «зиновьевцев» оказалась лишь одна ленинградская делегация. Полемика оказалась весьма бурной; обе стороны охотно прибегали к оскорблениям и нападкам друг на друга. Довольно типичным было обвинение Зиновьева в превращении в «феодала» Ленинграда, в разжигании фракционного раскола. В ответ ленинградцы обвиняли центр в превращении в «московских сенаторов».

Сталин взял на себя роль преемника Ленина и стал насаждать в стране настоящий культ «ленинизма», а его бывшие соратники, которые стали опорой Сталина после смерти «Ильича» - Каменев и Зиновьев, стали ему не нужны, и опасны. Их Сталин устранил в аппаратной борьбе, используя весь арсенал методов.

Троцкий в письме сыну вспоминал один показательный эпизод.

«В 1924 году, летним вечером, - пишет Троцкий, - Сталин, Дзержинский и Каменев сидели за бутылкой вина, болтая о разных пустяках, пока не коснулись вопроса о том, что каждый из них больше всего любит в жизни. Не помню, что сказали Дзержинский и Каменев, от которого я знаю эту историю. Сталин же сказал:

Самое сладкое в жизни - это наметить жертву, хорошо подготовить удар, а потом пойти спать».

Часть третья

Как Сталин стал главой государства

В терновом венке революций

Бытует мнение (и широко бытует), что Сталин выдвинулся на главные позиции в партии лишь после 1923 года, с помощью хитроумных аппаратных интриг, а роль его в революции и гражданской войне ничтожна, чуть ли не на уровне мелких поручений. В общем-то, эта версия первоначально тоже пошла от Троцкого: «самая выдающаяся посредственность» - лейтмотив всего, что он писал о Сталине. Подумать только, какое количество мифов восходит именно к этому источнику. Не зря говорят в народе: «Ври, ври, что-нибудь да останется».

Из мифологии:

В 1917году с целью скомпрометировать большевиков усиленно распространялся слух о том, что, возвращаясь из эмиграции через Германию, Ленин якобы взял у немцев деньги на развитие революционного движения. По расчетам немцев, оно должно было привести к ослаблению воюющей с ними России. Этот слух был очень опасен для Ленина, потому что в обработанном пропагандой обывательском сознании господствовали идеи оборончества. В конце весны 1917 года Ленину стало известно, что газеты Петрограда собираются широко публиковать версию о немецких деньгах. Все нити этой акции оказались в руках председателя Петросовета Николая Чхеидзе. Договориться лидеру большевиков с лидером меньшевиков было почти невозможно. Тогда Ленин остановил свое внимание на Сталине, который мог найти контакт с Чхеидзе по национально-земляческому принципу. И действительно, Сталин сумел уговорить Чхеидзе остановить публикацию. Столь ценная услуга Сталина, а так же его приобщенность к информации, которая могла иметь для Ленина неблагоприятные последствия, придали незначительной в глазах людей того времени фигуре некоторый авторитет.

Из свидетельств современников:

«Этот деятель - одна из центральнейших фигур большевистской партии… почему это так, сказать не берусь: влияния сред высоких, далеких от народа, чуждых гласности, безответственных сфер так прихотливы! Но, во всяком случае, ля поводу роли Сталина приходится недоумевать. Большевистская партия при низком уровне ее «офицерского корпуса», в массе невежественного и случайного, обладает целым рядом крупнейших фигур и достойных вождей среди «генералитета». Сталин же за время своей скромной деятельности в Исполнительном комитете производил - не на одного меня - впечатление серого пятна, иногда маячившего тускло и бесследно. Больше о нем, собственно, нечего сказать» .

(Н. Суханов, меньшевик, бывший член Исполкома Петросовета)

Суханов, наверное, прав - учитывая, что такое был тогдашний ЦИК и кто в нем заседал. Это было что-то вроде Законодательного собрания Санкт-Петербурга, и заседали в нем выборные депутаты. Исполнительный комитет, в котором насчитывается больше трехсот депутатов - с ума сойти! Какая работа, кроме митингового крика, возможна в таком органе? Да и вообще политики того времени судили о масштабе фигуры по статьям да ораторским талантам. Грубо говоря, чем громче глотка, тем выше авторитет. Для чего нужен был ЦИК Сталину? Вероятно, для того же, для чего нужно Законодательное собрание Санкт-Петербурга его нынешним депутатам, - для солидности, для депутатского иммунитета, для того, чтобы мешать правительству. Но как можно серьезно относиться к «работе» в этом, с позволения сказать, органе?

Что же касается Суханова, то он как меньшевик и не мог знать, чем на самом деле был занят тот или иной человек в партии большевиков. Однако его оценка и другие подобные ей позволили потом всерьез утверждать, что Сталин очень незначительно влиял на события того времени.

Впрочем, кто у нас читал Суханова? Зато многие читали Волкогонова, который утверждал: Сталин в 1917 году оставался в тени, что «было результатом не только его социальной пассивности, но и уготованной ему роли исполнителя, для которой у него были несомненные данные. Сталин был не способен в переломные, бурные месяцы подняться над обыденностью». Красиво сказано, но насколько достоверно? Волкогонов ведь со Сталиным в штабном вагоне водку не пил, чтобы так храбро рассуждать, что он мог, а чего не мог. Да и Суханов тоже не пил - так, встречались иной раз в Совете. (Интересно, кстати, а что понимает г-н Волкогонов под «обыденностью» в жизни профессионального революционера, будничной, обыденной работой которого как раз и является перевод обыденности в «переломное» и «бурное» состояние? Сталин ведь и в спокойное время не штаны на совещаниях просиживал.)

С другой стороны, и «Краткий курс» лукавит, утверждая, что Сталин - ближайший помощник и сподвижник Ленина, что он непосредственно руководит всем делом подготовки восстания. Тут можно процитировать одно из самых известных сталинских высказываний: «Не так все это было…».

В первую очередь все было не так потому, что и «Краткий курс», и все последующие историки, как прокоммунистические, так и демократические, воспитанные все на том же «Кратком курсе», равно давали историю Февральской революции и последовавших за ней событий через видение большевиков, так, словно эта партия была той осью, вокруг которой вертелся мир. «В то время как большевики готовились к дальнейшему развертыванию революции, Временное правительство» делало то-то и то-то, говорит «Краткий курс». А между тем это была маломощная и абсолютно невлиятельная группа, которой посчастливилось сделать несколько верных ходов и приобрести определенное влияние, - при другом раскладе информация о них осталась бы лишь в самых подробных справочниках. А затем, в «момент X», когда все более-менее трезвомыслящие люди растерялись, большевики в силу своей теоретической «отмороженности» ничем не смутились. История разворачивалась вроде бы по их теории (а если не совершенно по ней, так ведь теорию можно и подправить, что и было, кстати, проделано в августе!), и они просто воплотили свои разработки, вот и все! Хотя, конечно, безумная была авантюра, если бы они остановились и задумались, то, пожалуй, испугались бы - но они не останавливались и не задумывались, вот в чем вся штука-то!

Возвращаясь же к товарищу Сталину и его роли в событиях 1917 года и вглядываясь внимательно и непредвзято в эти события, видишь, что самое удивительное - то, что «Краткий курс» не преувеличивает роль этого человека в возвеличении партии большевиков от группки смешных радикалов до владык огромной страны, а наоборот, скорее преуменьшает, прячет его за спину Ленина, между тем как факты говорят о другом…

…Итак, Петроград, начало марта 1917 года, охваченная революционным безумием страна. Митинги, ораторы, бесконечные речи, народ ликует, полная свобода партий, слова, всего, чего угодно - гуляй не хочу! Ну, народ-то - он всегда готов погулять, был бы повод, голому собраться - только подпоясаться. А вот кто оказался не готов к долгожданной революции, так это как раз большевики. Не связанные с масонством, не представленные в кругах высокопоставленных заговорщиков, они оказались чужими на этом празднике жизни, несмотря на то что еще без малого двадцать лет назад выкинули лозунг свержения самодержавия. Революция оказалась для них внезапной и застала партию в состоянии полного раздрая. Одни члены ЦК находились за границей, другие - в далекой ссылке. В Петрограде всем руководили трое молодых членов нелегального Русского бюро ЦК - Залуцкий, Молотов и Шляпников. Молотов потом рассказывал о том, как партия большевиков встретила революцию:

«Когда разыгрались события 26 февраля, мы с Залуцким… пошли на нашу явку на Выборгской стороне узнать, как все-таки обстоит дело. А третьего нашего компаньона, Шляпникова, нет. Сказали, что он, вероятно, у Горького. Отправились к Горькому. Это поздно, ночью уж, наверное, 27 числа. Стрельба на улицах, стреляют со всех сторон. Стоим с Залуцким в прихожей у Горького. Он вышел - вот тут я его впервые и увидел.

Мы: "Что у вас слышно? Не был ли у вас Шляпников?"

Он: "Сейчас уже заседает Петроградский совет рабочих депутатов", - говорит, окая.

"А где заседает?"

"В Таврическом дворце. Шляпников может быть сейчас там. Приходил ко мне и ушел".

Ну мы пришли в Таврический, вызвали Керенского, он был председателем Совета - представились ему: "Мы от ЦК большевиков, хотим участвовать в заседании". Он провел нас в президиум…

27 февраля Керенский ввел меня в Петроградский совет, когда он только создавался. Там большевиков было мало-мало» .

Так большевики ворвались в революцию, едва не опоздав к отправлению поезда. Молодые, неопытные политики - Молотову, например, тогда было всего двадцать семь лет! - первые шаги они сделали в точном соответствии с инструкциями своих «швейцарских теоретиков». Предложения большевиков, которые они внесли в Совет, были: не оказывать никакой поддержки Временному правительству (должгожданному «демократическому правительству»!), запретить выпуск газет, не поддерживающих революцию (при только что обретенной свободе слова!). Оба предложения, естественно, не прошли, лишь испортили большевикам репутацию, заставив относиться к ним как к людям несерьезным и «недемократичным». Ленин, правда, потом эту деятельность одобрил…

Но, что было более продуктивно, Молотов сразу же начал налаживать выпуск ранее запрещенной «Правды». В первых номерах газеты бюро опять же требовало свержения «буржуазного» Временного правительства и немедленной передачи власти Советам. Все это - начало марта.

12 марта вернулись первые ссыльные из Сибири - депутат Госдумы Муранов, Сталин, Каменев. Прямо с вокзала Сталин отправился к Аллилуевым, явился к ним - все в том же распадающемся от ветхости костюме, в котором четыре года назад отправился в ссылку, с ручной корзинкой, где помещался весь его багаж. Был необычно для себя словоохотлив, показывал в лицах захлебывающихся от высоких речей станционных ораторов. Аня Аллилуева отметила главную перемену в старом друге их семьи: «Он стал веселый»…

Вернувшихся поначалу встретили настороженно: кто такие, с чем пришли? Сразу допустили в бюро лишь Муранова, Каменеву, припомнив прошлые грехи, отказали. Сталина приняли с совещательным голосом, ссылаясь на «некоторые личные черты», не иначе как пресловутый «сталинский деспотизм», который, как шило в мешке, не утаишь. Очень уж он всегда уверенно и солидно держался. Сталин спорить и возмущаться не стал, а просто начал работать - уже 13 марта вошел в состав редакции «Правды», а 14 марта вышла его первая статья. Если с «теоретическими» работами у него действительно были сложности, не умел он всерьез обсуждать архитектуру воздушных замков, то теперь Сталин был на коне, публикуя статью за статьей по тактическим вопросам революции. (Первая называлась: «О Советах рабочих и солдатских депутатов». Названия некоторых других: «Об условиях победы русской революции», «На пути к министерским портфелям», «О войне», «Землю - крестьянам», «К итогам муниципальных выборов в Петрограде» и т. п.)

Уже через два дня Сталин мягко, но непоколебимо вывел Молотова из состава редакции, взяв газету в свои руки, а 15-го числа вошел в Президиум бюро ЦК - для того чтобы полностью переломить отношение к себе, ему понадобилось всего три дня. И с тех пор до начала апреля он фактически был первым лицом в партии.

Под его влиянием политика газеты изменилась, стала более трезвой и реалистичной. Прекратились смешившие всех призывы к немедленному свержению Временного правительства, замененные нормальным политическим тезисом о «давлении на правительство». В недолгие времена «защиты ленинизма», которые имели место быть в конце 1980-х годов, Сталина обвиняли в том, что он подверг цензуре Ленина. И правильно обвиняли, действительно, подверг - не стал печатать ленинские «Письма из далека», мотивируя это тем, что Ленин находится за границей, ситуации не знает, а после приезда в Россию его взгляды, мол, могут измениться, поэтому лучше подождать… Знал бы это Ильич - он-то был уверен, что каждое его слово является руководящим указанием для соратников! Свою позицию Сталин высказал на Всероссийском совещании большевиков в конце марта, и была она, как и будет в дальнейшем, максимально гибкой и примирительной: «Поскольку Временное правительство закрепляет шаги революции, постольку поддержка, поскольку же оно контрреволюционное - поддержка Временного правительства неприемлема». Позиция была очень разумной, и большинство совещания ее поддержало, но времени на реализацию этого тезиса уже не оставалось - 3 апреля в Петроград приехали Ленин и другие заграничные лидеры большевиков.

Ленин не дал себе труда оглядеться, и взгляды его не изменились - едва сойдя с поезда, он сразу же провозгласил лозунг «Вся власть Советам!». К немедленному свержению Временного правительства он, правда, не призывал, но лишь потому, что в Советах большевики были представлены чрезвычайно слабо и, перейди к Советам власть, его партии достались бы лишь крошки от пирога. «Разъяснение массам, что Совет рабочих депутатов есть единственно возможная форма революционного правительства и что поэтому нашей задачей, пока это правительство поддается влиянию буржуазии, может явиться лишь терпеливое, систематическое, настойчивое, приспособляющееся особенно к практическим потребностям масс, разъяснение ошибок их тактики. Пока мы в меньшинстве, мы ведем работу критики и выяснения ошибок, проповедуя в то же время необходимость перехода всей государственной власти к Советам рабочих депутатов…» В переводе с политического на общечеловеческий язык это означало, что пока Советы не большевистские, их будут критиковать по всем параметрам, а как только они станут большевистскими - то вся власть Советам! Ничего не скажешь, откровенно!

Левое крыло партии поддержало Ленина, но многие выступили и против него. Критиковал «Апрельские тезисы» и Сталин, однако уже к середине апреля он перешел на ленинскую точку зрения. Действительно ли он изменил свои взгляды? Верится в это слабо, ибо его позиция была куда разумнее ленинской, да и в дальнейшем он постоянно противодействовал Ильичу - только, в отличие от других соратников, в споры не вступал, а просто мягко торпедировал руководящие указания вождя. Скорее всего причин такого «соглашательства» было две. Во- первых, существовало такое понятие, как партийная дисциплина, которую никто не отменял, и не стоило первым лицам в партии подавать остальным дурной пример. А во-вторых и в главных, ленинские тезисы ничего не меняли в повседневной работе. Как сильный практик, Сталин, конечно, не мог не видеть всей авантюрности ленинского плана… но был ли смысл его обсуждать? Партия большевиков была настолько слаба, ее влияние так ничтожно, а перспектива большинства в Советах настолько призрачна, что стоило ли ради шкуры не только неубитого, но даже не выслеженного медведя вносить в партию разногласия, тем более что спорщиков и без того хватало? Кстати, на апрельской конференции был избран новый ЦК, из девяти членов, в который вошел и Сталин. То есть, даже с учетом вернувшейся эмигрантской верхушки, он входил в первую партийную десятку - вот тебе и «серое пятно».

А тем временем правительство заговорщиков, продержавшись у власти менее двух месяцев, вошло в свой первый кризис. Народ четко и определенно ждал от него шагов по выходу России из опостылевшей всем войны. Вместо этого 18 апреля министр иностранных дел Временного правительства Милюков заявил союзникам о «всенародном стремлении довести мировую войну до решительной победы и намерении Временного правительства вполне соблюдать обязательства, принятые по отношению к нашим союзникам». Несколько дней потребовалось на то, чтобы это заявление дошло до народа и было им осознано. После чего последовал взрыв. Уже 20–21 апреля (3–4 мая) 1917 года состоялась большая антивоенная демонстрация, в которой участвовало не менее 100 тысяч человек. 2 мая 1917 года Милюков и Гучков были выведены из состава правительства. Образовалось новое Временное правительство, коалиционное, в которое наряду с либералами всякого толка вошли и представители наиболее влиятельных левых партий - меньшевиков и эсеров.

А партия большевиков в то время действительно была слишком слабой, чтобы на что-то серьезно влиять. Плеханов, один из отцов русской социал-демократии, зло смеялся над «Апрельскими тезисами», да и не он один смеялся тогда над большевиками: «Ай, моська, знать она сильна!». В марте партия насчитывала всего лишь около 24 тысяч человек по всей стране. Правда, ее численность быстро росла - уже в конце апреля в ней было около 100 тысяч человек, но росли и другие партии, так что, несмотря на численный рост, влияние ее увеличивалось не так уж сильно. В июне на I съезде Советов, где большевики составляли около 10 % делегатов (при том, что принадлежали к какой-либо из политических партий около 80 % всех делегатов), заявление Ленина о том, что большевистская партия готова взять власть, встретили хохотом, и если в состав ЦИКа было избрано 58 большевиков (18 %), то едва ли в этом заслуга Ильича. В числе избранных в ЦИК большевиков был и Сталин, в результате чего он получил депутатскую неприкосновенность, впервые в жизни став недосягаемым для полиции. Но подавляющее большинство Советов по-прежнему шло за эсерами и меньшевиками.

Надо полагать, что в ЦИК Сталин действительно был «серым пятном», ибо его деятельность была сосредоточена где угодно, но только не в Таврическом дворце. Сложная, постоянно меняющаяся ситуация все время ставила множество конкретных вопросов, для решения которых требовались здравый смысл и практический опыт. Пассажиры пломбированного вагона, теоретики, плохо знавшие Россию, этими качествами обладали слабо, и основная организационная и техническая работа ложилась на плечи совсем небольшого круга людей.

В это время большевики сделали несколько правильных ходов. В частности, оставив митинги любителям болтовни, они сосредоточились на работе в профсоюзах и фабрично-заводских комитетах, которые еще в 1909 году Сталин называл «основными бастионами партии». Расчет был точным: фабзавкомы фактически объявляли себя параллельной властью на предприятиях, устанавливали контроль над производством, зарплатой, наймом и увольнением, их авторитет среди рабочих был велик, и, как следствие, росло на заводах и влияние большевиков.

Росло большевистское влияние и в армии, где начали повсеместно создаваться военные организации. Большое влияние имела фронтовая газета «Окопная правда» - тем более что большевики были не связаны никакими правительственными обязательствами и однозначно выступали за выход России из войны, которая давно всем осточертела.

30 мая - 3 июня 1917 года прошла Петроградская конференция фабзавкомов, на которой в отличие от состоявшегося сразу же вслед за ней съезда Советов три четверти Делегатов были настроены пробольшевистски.

…Итак, 3 июня открылся I съезд Советов и продолжался три недели - до 24 июня. 18 июня 1917 года у могилы жертв революции большевики провели колоссальную демонстрацию, на которую собралось около 400 тысяч человек. Основным ее лозунгом было «Долой войну!», но были и другие: «Долой десять министров-капиталистов!», «Вся власть Советам!». Количество собравшихся говорило о резко возросшем влиянии большевиков. Теперь их уже нельзя было не принимать всерьез. Партия росла, она выдвигала популярные лозунги, в том числе антивоенные, и становилась опасна для властей.

По горькой иронии судьбы как раз в этот самый день, 18 июня, на фронте началось наступление. Учитывая состояние армии и ситуацию со снарядами и патронами, можно было не сомневаться в том, что оно провалится. И оно действительно провалилось. Власть, едва опомнившаяся от первого кризиса, вошла в новый виток штопора. Впрочем, можно было попытаться переложить вину с больной головы на не очень больную, что и было незамедлительно сделано - большевиков обвинили в разложении армии. Да, они действительно настойчиво и систематически занимались разложением армии, но не они были первыми в этой работе. Всей их деятельности было далеко до последствий, вызванных знаменитым «Приказом № 1» Временного правительства, которым его автор, популярный адвокат Соколов, начал разложение армии, призвав выбирать комитеты от нижних чинов для контроля за командирами и посеяв семена недоверия к офицерам. Большевики лишь воспользовались плодами его законотворчества. Но не будет же правительство бить себя по голове!

Власти явно пора было принимать меры к этим зарвавшимся радикалам - но нужен был повод, и он не замедлил появиться. В конце июня весть о поражении докатилась до Петрограда. Примерно тогда же Временное правительство решило для некоторой нормализации обстановки в столице расформировать и отправить на фронт несколько пробольшевистски настроенных частей Петроградского гарнизона. Точнее, крайне лево настроенных, ибо трудно сказать, насколько они были большевистскими - параллельно там вели агитацию и братки-анархисты, призывавшие к немедленному свержению правительства. Если Ленина смущало хотя бы отсутствие большинства в Советах, то эту публику не смущало вообще ничего. И когда 3 июля три министра-кадета подали в отставку, в пулеметном полку решили - все, ура, правительство рушится! Пулеметчики мгновенно разослали делегатов в другие части и на заводы и потребовали от РСДРП(б) немедленного выступления - мы вам сочувствуем, так выполняйте наши наказы!

Вот только этого сейчас и не хватало! Точно оценивая свои силы, совещание ЦК, ПК и Военной организации большевиков приняло решение - выступление не поддерживать. (По счастью, в этом совещании не принимал участие Ленин, а то вообще неизвестно, чем бы все кончилось.) Но части-то считаются большевистскими! Значит, именно партия должна как-то разруливать ситуацию, и переговоры с ЦИК, с мятежниками, со всеми на свете были поручены самому трезвому, умеренному и выдержанному дипломату из большевистской верхушки - Сталину. Он должен был одновременно удерживать солдат от стрельбы, не допустить кровопролития со стороны правительства, успокаивать ЦИК, предупреждать провокации… А события выходили из-под контроля - толпа не подчинялась уже и большевикам, она не подчинялась никому. По счастью, удалось переключить выступление с немедленного захвата власти на проведение мирной демонстрации под лозунгом «Вся власть Советам!», в которой приняло участие около полумиллиона человек, - Временное правительство к тому времени изрядно всем надоело. Демонстрация прошла на удивление мирно, кроме случайной стрельбы и небольших провокаций, никаких эксцессов не было - а ведь могли полгорода разнести, представляете себе, что такое пятьсот тысяч возбужденных демонстрантов!

ЦК принял решение о прекращении уличных выступлений, однако это было легче решить, чем сделать - народу понравилось выступать. А тем временем назрел и новый скандал. Одновременно в столицу пришло два сообщения: паническое известие о прорыве фронта немцами и материалы о том, что Ленин получал деньги от германского генерального штаба. Ленину было глубоко безразлично, от кого получать деньги на революцию - от немцев, от чертей, или же от марсиан, - но объясняться по этому поводу было не время и не место. Сталину удалось решить вопрос по-кавказски, то есть с помощью личных связей. Председатель ЦИК меньшевик Чхеидзе был его старым знакомым, и грузин грузину помог - Чхеидзе обзвонил редакции газет и попросил не публиковать компромат на Ленина. Авторитет председателя ЦИК был велик, и маневр почти удался - материал напечатала лишь одна маленькая газетка «Живое слово», которой кто-то поверил, кто-то не поверил, - но скандала не получилось.

Итак, вооруженного выступления не состоялось, скандал с разоблачением тоже провалился, однако для повода хватило и того, что было. 5 июля ЦИК дал министрам- социалистам полномочия «для борьбы с анархией», а также объявил в городе военное положение и организовал военный штаб, в который вошли меньшевики и эсеры. Большевикам, на которых возложили ответственность за беспорядки, были предъявлены довольно жесткие условия - они должны очистить дворец Кшесинской, большевистски настроенному гарнизону Петропавловки следует разоружиться. Сталин снова ведет переговоры - с ЦИК, с гарнизоном, который он уговаривает сдаться без боя, чтобы избежать кровопролития. «Вы сдаетесь не правительству, вы сдаетесь Советам» - этот аргумент убедил матросов, и они сложили оружие. Одновременно ему пришлось сдерживать пыл военного представителя ЦИК эсера Кузьмина, которому тоже очень хотелось активных действий. Если бы военный отряд Советов вступил в бой с гарнизоном и пролилась кровь, это дало бы повод правительству применить к большевикам силу и разгромить партию. А если бы на помощь гарнизону пришли другие антиправительственно настроенные части? В то время у правительства было еще достаточно власти, чтобы вызвать войска с фронта и разом покончить как с Советами, так и с большевиками.

Несмотря на то, что инцидент завершился мирно, к партии большевиков принимались жесткие меры. 6 июля был проведен обыск в особняке Кшесинской, устроен погром в типографии «Труд», где печатались большевистские и профсоюзные материалы. В городе было фактически объявлено осадное положение, началось разоружение (или по крайней мере попытки оного) рабочих, солдат, матросов. Были арестованы многие большевистские руководители. 7 июля отдан приказ об аресте Ленина.

Приказа об аресте Сталина не отдавали, поскольку арестовывать его было не за что - у всех в памяти он остался миротворцем. Можно сказать, что именно благодаря его восточной хитрости партия вышла из июльских событий относительно целой и боеспособной. Более того, обретя ореол гонимой, она стала приобретать все больше сторонников, так что в августе большевиков уже насчитывалось около 240 тысяч - среди новичков, кстати, было немало людей, покинувших ряды других левых партий. Впрочем, «друзья-социалисты» эсеры и меньшевики этого не знали, считая, что большевики разбиты и как политическая сила уничтожены. И никто как-то не стремился их в этом заблуждении разубеждать…

Итак, Ленин и Зиновьев в Разливе, Каменев в тюрьме. Кто остался во главе партии? На VI, подпольном съезде РСДРП(б) с отчетным докладом и докладом о политическом положении в стране, которые по рангу должен был читать лидер, выступил Сталин - вот и судите, кто главный. Рассорившись с ЦИК, большевики сняли лозунг «Вся власть Советам!», отчего ситуация стала совершенно сюрреалистической: долой правительство, но неизвестно в чью пользу. В пользу партии большевиков? А как же Маркс? Еще одной темой дискуссии на съезде стал теоретический вопрос: возможно ли перерастание буржуазной революции в социалистическую и построение социализма в России раньше, чем на Западе? Преображенский, например, предлагал в резолюции о завоевании власти указать, что направить страну по социалистическому пути можно будет только при наличии пролетарской революции на Западе. По этому поводу ему возразил Сталин, попутно открыв новое направление марксизма. «Не исключена возможность, - говорил он, - что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму… Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего». Что-что, а убеждать он умел. Естественно, эти чисто теоретические нюансы не повлияли бы на реальную работу, которая определялась далеко не теориями, но лучше, чтобы никто в момент принятия решения не кричал над ухом: «Это не по Марксу!» А «творческий марксизм» был просто гениальной находкой - он позволял в будущем подвести обоснование подо что угодно.

На том же съезде была утверждена экономическая программа большевиков: конфискация помещичьей земли и национализация всей земли в стране, национализация банков и крупной промышленности, рабочий контроль над производством и распределением. Едва ли кто-либо задумывался над тем, как она будет реализовываться, ибо перспектива взятия власти большевиками всерьез и надолго была такой же призрачной, как и прежде. Но зато эта сверхпопулистская программа позволяла приобрести новых сторонников, особенно в деревне.

И кроме прочего, на съезде в партию вошла небольшая группа так называемых «межрайонцев», сформировавшаяся в 1913 году и состоявшая из меньшевиков и бывших большевиков, в свое время вышедших из партии. По своим взглядам группа занимала промежуточное положение между большевиками и меньшевиками и наконец в августе 1917 года, сделала окончательный выбор. Некоторые члены этой группы впоследствии стали видными большевиками - такие, как Володарский или Урицкий. Лидером «межрайонцев» в ту пору был видный меньшевик Лев Бронштейн, известный под партийным псевдонимом Троцкий.

Между тем выпустившие джинна из бутылки либералы-заговорщики оказались бессильны загнать его обратно. Страна быстро входила во вкус революции, которая повсеместно перерастала в классический русский бунт. Народ развлекался как умел: в городах толпы громили присутственные места, в деревнях крестьяне жгли помещичьи усадьбы. Рабочие больше занимались выяснением отношений с администрацией, чем работой. В довершение «демократизации» Керенский, будучи министром юстиции, провел амнистию - и уголовники, получив мощное подкрепление, терроризировали города, а стихийно возникавшие отряды самозащиты, принимавшие за уголовников всех, кто казался им подозрительным, терроризировали население не хуже «птенцов Керенского», как тут же прозвал амнистированных народ. Фронт разваливался на глазах, солдатики, захватив оружие, повалили по домам - командование ответило военно-полевыми судами и расстрелами. 3 августа главнокомандующий генерал Корнилов потребовал введения смертной казни не только на фронте, но и в тылу - грозный признак надвигающейся военной диктатуры.

Как обычно в смутные времена, началась стремительная инфляция. Объем промышленного производства сократился почти на 40 %. Но это еще полбеды, а беда грозила с другой стороны: под угрозой остановки оказался железнодорожный транспорт. Давно пора было наводить в стране порядок - хватит, повеселились! - но именно на это Временное правительство оказалось не способным. Оно все больше напоминало неумелого седока на взбесившейся лошади, вопрос был лишь об одном - когда седок упадет.

Первым в конце августа принялся за «наведение порядка» генерал Корнилов, которого поддерживали имущие слои общества, уставшие от революции, и союзники. Едва ли эти планы можно назвать «заговором», как сейчас принять квалифицировать действия генерала. По крайней мере те, кто взял власть в феврале, были заговорщиками куда в большей степени - не стоит забывать, что Корнилов был, как-никак, главнокомандующим. Тем более что свой план - двинуть войска на Петроград, захватить город и установить военную диктатуру - он предварительно согласовал с Керенским, который, правда, в последний момент предал своего союзника, отмежевавшись от его действий.

25 августа Корнилов двинул на Петроград 3-й конный корпус под командованием генерала Крымова. Этого было явно недостаточно, генерал недооценил противника. Против наступавших были мобилизованы красногвардейцы, члены профсоюзов, приведены в боевую готовность революционные воинские части. На защиту Петрограда прибыло несколько тысяч кронштадтцев. В наступавшие на Петроград войска послали умелых агитаторов. В результате всех этих действий корниловская попытка наведения порядка провалилась. Генерал Крымов застрелился, генералы Корнилов, Деникин и Лукомский были арестованы - правда, вскоре Керенский, верный себе в своей непоследовательности, их освободил.

Наконец-то сбылась и мечта Ленина о большевистских Советах. Впрочем, Советы всю дорогу постепенно большевизировались, поскольку депутатов постоянно переизбирали и на место эсеров и меньшевиков приходили большевики. Но теперь произошел прорыв. 30 августа было разгромлено корниловское выступление, а уже 31 августа Петроградский Совет и 5 сентября Московский переходят на сторону большевиков, по какому поводу снова был возрожден лозунг «Вся власть Советам!».

Мятеж принес еще один неожиданный результат: напуганные «братья-социалисты» из Советов стали освобождать арестованных большевиков и даже возвращать им оружие, позволяли создавать красногвардейские отряды - в конце концов, будущие Корниловы были их общим врагом и в случае военного переворота все качались бы на соседних столбах. В результате большевики не только создали боевые дружины, но и, реализуя опять же сталинские идеи, вошли в союз с левыми эсерами и меньшевиками, благо непримиримый Ленин был в Финляндии.

Правительство, во главе которого теперь стоял Керенский, давно уже никем и ничем не руководило. В сентябре 1917 года английский писатель и по совместительству разведчик Уильям Сомерсет Моэм - кстати, в Петрограде он отнюдь не собирал материал для очередной книги, а выполнял задание английской разведки - писал: «Керенский… произносил бесконечные речи. Был момент, когда возникла опасность того, что немцы двинутся на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась все более угрожающей, приближалась зима и не было топлива. Керенский произносил речи. Ленин скрывался в Петрограде, говорили, что Керенский знает, где он находится, но не осмеливается его арестовать. Он произносил речи» .

Последней попыткой навести хоть какое-то подобие порядка стало созванное 12 сентября 1917 года Всероссийское демократическое совещание, в котором приняли участие представители социалистических партий, Советов, профсоюзов, земств, торгово-промышленных кругов и воинских частей. Совещанием был избран Предпарламент (Временный совет республики), который рабочие тут же окрестили «предбанником». Но это уже были судороги агонизирующей власти. Страна стремительно катилась к полному хаосу.

…Моэм ошибался - Ленин в то время находился в Гельсингфорсе, бомбардируя ЦК требованиями о немедленном восстании, в обоснование которых приводил совершенно убийственные теоретические аргументы о наличии «объективных и субъективных условий», об «активном большинстве революционных элементов» и даже о начале «военных восстаний» в Германии, которых там и в помине не было. «Условия» и «элементы» были налицо, это все видели, вот только совсем непонятно было, чего эти «элементы» хотят, за кем они пойдут и кого громить будут, так что перед тем как делать революцию, стоило бы сначала этот вопрос выяснить. Наиболее трезвые головы предлагали подождать с захватом власти до съезда Советов, который должен был собраться в конце октября и мог дать новой власти хотя бы видимость легитимности, тогда как Демократическое совещание никогда в жизни не пошло бы на такой шаг. Но Ленин был непреклонен. Он требовал немедленно создать повстанческие отряды, арестовать генеральный штаб и правительство. Демократическое совещание следовало разогнать и арестовать его членов, то есть разом испортить отношения с профсоюзами, земствами, а особенно с армией, поскольку большая часть делегатов была с фронта. Впрочем, доказывать что-либо Ленину было бесполезно, он не слышал никаких аргументов - еще бы, настал его звездный час, пик всей его жизни! И он продолжал настаивать, требовать: «Ждать съезда Советов - игра в формальность, позорная игра в формальность… Ждать - преступление перед революцией».

Большевистская верхушка на сердитые письма Ильича реагировала по-разному. Зиновьев и Каменев злились и спорили с Лениным. Троцкий немедленно выдвинул собственный альтернативный план действий. Сталин же, не вступая в споры, попросту саботировал планы вождя, предложив… передать его директивы на рассмотрение в партийные организации! План гениальный: абсолютно правильный с точки зрения партийной этики и стопроцентно саботажный. Интересно, рискнет кто-либо утверждать, что в то время партией руководил Ленин, а Сталин был его «верным помощником»?

В 1920 году, на праздновании 50-летия Ленина, Сталин не без иронии вспоминал это время: «Нам казалось, что все овражки, ямы и ухабы на нашем пути нам, практикам, виднее. Но Ильич велик, он не боится ни ям, ни ухабов, ни оврагов на своем пути , он не боится опасностей и говорит: "Встань и иди прямо к цели". Мы же, практики, считали, что невыгодно тогда было так действовать, что надо было обойти все преграды, чтобы взять быка за рога. И, несмотря на все требования Ильича, мы не послушались его, пошли дальше по пути укрепления Советов и довели дело до съезда Советов 25 октября, до успешного восстания. Ильич был уже тогда в Петрограде. Улыбаясь и хитро глядя на нас, он сказал: "Да, вы, пожалуй, были правы"… Товарищ Ленин не боялся признавать свои ошибки». Трудно сказать, насколько сладко было от таких поздравлений товарищу Ленину…

В общем, пока Ильич не вернулся в Питер, в деле подготовки революции так ничего и не стронулось. Но в октябре, когда он приехал по-прежнему с не изменившимся ни на йоту требованием вооруженного восстания большинство ЦК поддержало его. В самом деле - до открытия съезда остается десять дней, когда же и начинать, как не теперь? 16 октября была принята резолюция о подготовке вооруженного восстания. 19 членов ЦК проголосовали за, четверо воздержались и двое выступили против - Зиновьев и Каменев. Что последовало за этим, хорошо известно. Каменев в знак протеста вышел из состава ЦК, а на следующий день они с Зиновьевым опубликовали в газете «Новая жизнь» письмо к ЦК - фактически печатный донос на большевистскую верхушку, в котором не говорили прямо, но давали понять, какие планы лелеют большевики. Разъяренный Ленин обозвал их штрейкбрехерами, изменниками и предложил исключить из партии. Почему же их не исключили? А потому, что Ильич не нашел поддержки в ЦК, более того, Сталин дал возможность Зиновьеву опубликовать свой материал, направленный против Ленина, в газете «Рабочий путь», которую он редактировал, несмотря на то что был с позицией Зиновьева не согласен. Ну и кто после этого деспот?

Нет, все было далеко не просто. Сталин не мог не видеть, что правы-то Зиновьев с Каменевым - условий для выступления с целью захвата власти не было. Более того, их и быть не могло - объективных условий для взятия власти радикальной партией, ибо радикальные партии создаются не для захвата власти. Это прекрасно понимали меньшевики и эсеры, оттого-то и стремились к коалиционному правительству, понимали это также и старые оппозиционеры Зиновьев и Каменев. Радикальная партия может говорить о власти, может идти к ней, она кормится вокруг стремления к власти - но она никогда ее не берет. Захват власти такой партией не имеет ничего общего с объективностью, это всегда безумная авантюра… но ведь во главе партии большевиков как раз и стоял безумный авантюрист! Достаточно взглянуть на портрет, увидеть этот азартный блеск прищуренных глаз, этот жестокий тонкогубый рот… В американских мультфильмах есть такой любимый персонаж - ученый, готовый уничтожить ради своих экспериментов весь мир. Этот высоколобый теоретик готов был ради экспериментальной проверки своих теорий рискнуть всем - и страной, и собственной жизнью.

Да, но ситуация и требовала от большевиков рискнуть всем. Выбора у них не оставалось. Ясно было, что революция уже перешла все границы, что Россию надо замирять и что это замирение будет кровавым, кто бы его ни проводил - генерал ли Алексеев с фронтовыми частями, немцы ли или кто-нибудь еще. И в любом случае, большевикам вместе с другими революционными партиями была одна дорога - к стенке. И одна альтернатива: если не хочешь, чтобы тебя замиряли, замиряй сам. Вот этого противники выступления не понимали. Но это прекрасно понимал, не мог не понимать Сталин. Нет, уверенности в успехе не было, но ситуация вынуждала поставить на карту все. И кроме того, Сталин никогда не был политиком-оппозиционером - он, несмотря на всю многолетнюю политическую работу, все-таки оставался Кобой - романтическим героем, беззаветным борцом за царство справедливости, и никогда еще он не был так близко к воплощению своей детской мечты.

Итак, 16 октября был сформирован Военно-революционный комитет, задачей которого стала техническая подготовка восстания. Ленин в него не вошел. Членами ВРК стали Бубнов, Дзержинский, Свердлов, Сталин, Урицкий - все сильные организаторы-практики, и ни одного теоретика.

Временное правительство также принимало свои меры. 19 октября в Петроград были вызваны войска с фронта. По улицам стали разъезжать усиленные патрули. Существовал даже план: за день до открытия И съезда Советов атаковать и занять Смольный, руководящий центр большевиков. Но все получилось не так, как ожидалось. На заседании Петросовета Троцкий в ораторском запале ляпнул о конкретном сроке начала восстания, в результате чего срок перенесли на день, что, кстати, было и удобнее - поставить съезд перед уже совершившимся фактом.

Где же был в это время Сталин? Рано утром 24 октября, в половине шестого утра, юнкера и милиционеры захватили редакцию газеты «Рабочий путь». Они разбили стереотипы, конфисковали готовые номера, опечатали типографию. Вскоре после восьми часов в Смольном собрался ЦК, приняв решение: отправить в типографию охрану и заняться выпуском газеты. Редактора газеты Сталина на этом заседании не было - не дожидаясь постановления, он уже всем этим и так занимался. В 11 часов утра вышел номер газеты. Кстати, тот, кто имеет представление о силе прессы, согласится, что редактор газеты в такое время - один из важнейших постов.

24 октября ночью в Смольный прибыл Ленин. Всю ночь к Смольному подтягивались революционные солдаты, матросы, красногвардейцы. 25 октября (7 ноября) были заняты вокзалы, почта, телеграф, министерства, государственный банк. В тот же день опубликовано обращение большевиков «К гражданам России», в котором говорилось, что Временное правительство низложено и государственная власть перешла в руки Советов. Но все пока что было не совсем так, потому что оставался еще Зимний дворец, в котором сидело теперь уже чисто номинальное правительство. Но Зимний, хотя бы для проформы, надо было взять.

globallookpress.com
© Scherl

3 апреля 1922 года в сложной структуре власти Советской России появилась ещё одна руководящая должность - генеральный секретарь ЦК РКП(б). Этот пост на долгие 30 лет занял Иосиф Виссарионович Сталин. Как начал свой путь к власти один из самых неоднозначных правителей в истории России - в материале RT.

В первые годы существования Советской России власть принадлежала одновременно правительству страны (в лице Совета народных комиссаров) и правительству партии (состояло из двух непостоянных органов - съезда партии и ЦК РКП(б) - и одного постоянного - политбюро). После смерти Ленина вопрос главенства между этими двумя структурами отпал сам собой: вся полнота политической власти перешла в руки партийным органам, а правительство стало решать технические задачи.

Но в начале 20-х ещё существовала вероятность, что управлять страной будет Совет народных комиссаров. Особые надежды на это возлагал Лев Троцкий. Ленин как председатель правительства, глава партии и вождь революции решил иначе. И воплотить это решение в жизнь ему помог Иосиф Сталин.

Почему Сталин?

Сталину в апреле 1922-го было 43 года. Исследователи, как правило, отмечают, что будущий генсек не входил в высшую политическую лигу и с Лениным у него были сложные отношения. Так что же помогло Сталину взобраться на коммунистический олимп? Говорить, что причина кроется в невероятном политическом гении Сталина, однако, неверно, хотя личность будущего генерального секретаря действительно сыграла здесь важную роль. Именно активная «чёрная» работа в интересах партии дала ему необходимые знания, опыт и связи.

Сталин числился в рядах большевиков с момента основания партии: организовывал стачки, занимался подпольной работой, сидел, отбывал ссылку, редактировал «Правду», состоял и в ЦК, и в правительстве.

globallookpress.com
© Keystone Pictures USA / ZUMAPRESS.com

Будущего генсека хорошо знали в самых широких партийных кругах, он славился умением работать с людьми. В отличие от других лидеров, Сталин не находился за границей в течение долгого времени, что позволило ему «не терять связи с практической стороной движения».

Ленин видел в своём потенциальном преемнике не только сильного администратора, но и способного политика. Сталин понимал, что важно показать: он ведёт борьбу не за личную власть, а за идею, иными словами, борется не с конкретными людьми (в основном, с Троцким и его соратниками), а с их политической позицией. А Ленин, в свою очередь, понимал, что после его смерти эта самая борьба станет неизбежной и может привести к краху всей системы.

Вместе против Троцкого

Сложившаяся к началу 1921 года обстановка была крайне неустойчивой во многом из-за далеко идущих планов Льва Троцкого. Во время Гражданской войны он как народный комиссар военных дел имел очень большой вес в правительстве, однако после окончательной победы большевизма значимость должности стала уменьшаться. Троцкий, однако, не отчаялся и начал выстраивать связи в секретариате ЦК - фактически управляющем органе комитета. Итогом стало то, что все три секретаря (которые до назначения Сталина были равноправны) стали ярыми троцкистами, а сам Троцкий вполне мог даже открыто высказаться против Ленина. Один из подобных случаев описывает сестра Владимира Ильича - Мария Ульянова:

«Характерен в этом отношении случай с Троцким. На одном заседании ПБ Троцкий назвал Ильича «хулиганом». В.И. побледнел как мел, но сдержался. «Кажется, кое у кого тут нервы пошаливают», - что-то вроде этого сказал он на эту грубость Троцкого, по словам товарищей, которые передавали мне об этом случае».

Доказать свою независимость, впрочем, стремился не только Троцкий, но и другие соратники Ленина. Осложняло ситуацию начало новой экономической политики. Рядовые коммунисты зачастую превратно истолковывали возврат к рыночным отношениям и частному предпринимательству. Они понимали НЭП не как необходимую меру для восстановления хозяйства страны, а как предательство идеи. Практически во всех парторганизациях имели место случаи выхода из РКП(б) «за несогласие с НЭПом».

В свете всех этих событий решение тяжело больного Ленина о реорганизации ключевых органов госаппарата выглядит весьма логичным. Активно противостоять Троцкому Владимир Ильич начал на X съезде партии (8-16 марта 1921 года). Главной задачей Ленина было провалить на выборах в ЦК людей, поддерживающих Троцкого. Активная пропагандистская работа Ленина и Сталина, а также общее недовольство Троцким и его методами дали свои плоды: после выборов сторонники наркома военных дел оказались в очевидном меньшинстве.

Большевики в начале 20-х. Первый ряд: второй слева - Иосиф Сталин, третий справа в бурке и папахе - Лев Троцкий. В центре, помечен белым крестом - Никита Хрущёв
globallookpress.com
© Manchester Daily Express

«Прошу Вас оказать содействие товарищу Сталину...»

Ленин начал вводить Сталина в курс всех дел. С августа 1921 года будущий генсек начал принимать активное участие в решении важнейших экономических и хозяйственных вопросов страны. Доказательством того, что это было инициативой Ленина, может послужить, например, отрывок из его письма дипломату Борису Стомонякову:

«Прошу Вас оказать содействие тов. Сталину в ознакомлении со всеми экономическими материалами Совета и Госплана, в особенности золотопромышленности, бакинской нефтяной промышленности и т. д.».

Сильнейшим ударом для Троцкого стало то, что с осени 1921 года к Сталину перешла и часть военной власти: после этого Троцкий был вынужден считаться с мнением своего главного противника даже в собственном комиссариате. Постепенно Сталин приобщился и к внешним делам государства, а 29 ноября 1921 года предложил Ленину план реорганизации политбюро, на который Ильич, судя по его действиям, согласился. В своём письме вождю Сталин отмечал:

«Сам ЦК и верхушка его, политбюро, построены так, что в их составе почти нет вовсе знатоков хозяйственного дела, что также отражается (конечно, отрицательно) на подготовке хозяйственных вопросов. Наконец, члены политбюро до того перегружены текущей и подчас крайне разнообразной работой, что политбюро в целом иногда вынуждено решать вопросы на основании доверия или недоверия к той или иной комиссии, не входя в существо дела. Положить конец такому положению можно было бы, изменив состав ЦК вообще, политбюро в частности в пользу знатоков хозяйственного дела. Я думаю, что эту операцию следует произвести на XI съезде партии (ибо до съезда, я думаю, нет возможности восполнить этот пробел)».

Должность для Сталина

К началу 1922 года Сталин - ещё совсем недавно не причислявшийся к лидерам партии - был готов принять высший руководящий пост. И Ленин создал для него этот пост.

Сейчас уже сложно сказать, кто именно придумал должность генерального секретаря ЦК РКП(б), но идея эта при общей нестабильности власти в стране витала в воздухе. Так, на одном из партийных форумов генеральным секретарём назвали товарища Крестинского, который на тот момент был просто секретарём и по совместительству сторонником Троцкого. Сталин же первым среди равных обозначался в собственном письме от 21 февраля 1922 года. В нём будущий генсек излагал свои взгляды на проведение XI съезда партии и, в частности, описал, каким он видит новый состав секретариата: Сталин, Молотов, Куйбышев. По сложившейся традиции первенство в списке означало главенство.

Иосиф Сталин, Алексей Рыков, Григорий Зиновьев и Николай Бухарин на XII съезде ВКП(б). Москва. 1923
© Музей «Московский Дом фотографии»

Всё решалось на уже упомянутом XI съезде. Целью Ленина было провести в ЦК десять главных своих сторонников. Важно, что в списке кандидатов напротив фамилии Сталина вождь лично написал «генеральный секретарь», что вызвало явное неодобрение среди части делегатов - состав секретариата определял сам комитет, но никак не Ленин. Тогда сторонникам Владимира Ильича пришлось отметить, что заметки в списках носят исключительно рекомендательный характер.

По итогам выборов из 522 делегатов с решающим голосом 193 проголосовали за Сталина в качестве генерального секретаря, против высказались всего 16 человек, остальные воздержались. Это был очень неплохой результат, учитывая то, что Ленин со Сталиным учредили новую, не очень понятную делегатам должность и устроили голосование не на пленуме ЦК, как положено, а на съезде партии.

Столь поспешное продвижение должности генсека может говорить только об одном: Ленину нужен был не сам пост, а Сталин на этом посту. Вождь революции понимал, что в случае успеха он сможет повысить авторитет Сталина и фактически представить его как своего преемника.

Точка в этом вопросе была поставлена 3 апреля 1922 года на пленуме ЦК РКП(б). Сначала члены комитета решали, как быть с должностью председателя ЦК, то есть фактически главного человека в партии. Неизвестно точно, кто выступил с инициативой её введения, но считается, что это была ещё одна попытка Троцкого сорвать план Ленина. И она не удалась: единогласным решением ЦК должность была отвергнута. Очевидно, что первым председателем стал бы Ленин, но он твёрдо решил оставить на главной официальной должности Сталина, чтобы страна не оказалось разделена на два фронта после его смерти.

Исторический сайт Багира - тайны истории, загадки мироздания. Загадки великих империй и древних цивилизаций, судьбы исчезнувших сокровищ и биографии людей изменивших мир, секреты спецслужб. История войн, загадки сражений и боёв, разведывательные операции прошлого и настоящего. Мировые традиции, современная жизнь России, загадки СССР, главные направления культуры и другие связанные темы - всё то о чём молчит официальная история.

Изучайте тайны истории - это интересно…

Сейчас читают

За тысячелетнюю историю плавания людей по просторам морей и океанов случалось немало всевозможных кораблекрушений и аварий. Некоторые из них обросли легендами, о них даже сняты фильмы. И самый популярный из них, конечно, «Титаник» Джеймса Кэмерона.

Истории запретов на курение столько же лет, сколько Европа знает табак. Известен даже день, когда первый европеец вдохнул табачный дым.

Изобретатель электромеханического телеграфного аппарата и знаменитой азбуки, состоящей из точек и тире, Сэмюэл Морзе поразил мир своими техническими новинками в возрасте за сорок. До этого он был известен как талантливый художник, автор замечательных исторических полотен и великолепных портретов.

Культовый фильм Георгия и Сергея Васильевых «Чапаев» вошёл в нашу культуру в связке с выросшими из него анекдотами. Центральный персонаж картины, блестяще сыгранный Борисом Бабочкиным, не противоречит реальному образу легендарного комдива. Однако в картине не показана биография самого «Чапая», по своему драматизму вполне соответствовавшая духу эпохи.

Сегодня - спасибо антисоветским пропагандистам - сталинская эпоха представляется страшным, жестоким временем. Послушать, так расстрелы, ссылки, «горячие путёвки» в ГУЛАГ и увеселительные ночные поездочки на резвом «воронке» были едва ли не каждодневной рутиной. Ни дать ни взять выходит что-то среднее между антиутопией почище самых мрачных фантазий Оруэлла и страшилкой про мёртвую руку чекиста, притаившуюся в пионерском знамени. Пресловутые НКВД-шные «тройки», расстреливающие без суда и следствия, на долгие годы стали одной из излюбленных причин ярого поругания . Вот только, как водится, у правды всегда две стороны. Настолько ли страшна «тройка», как её малюют?

Король Португалии Педру стал автором целого спектакля, воспоминание о котором в течение долгих лет повергало в ужас тех, кто стал его свидетелем. Монарх заставил португальскую знать присягнуть своей мёртвой любовнице Инес де Кастро, которую убили местные аристократы.

Маршал СССР Василий Константинович Блюхер в историю Советской армии вписан как «невинная жертва сталинского произвола». Не будем забывать, что переписывание истории - это наша традиционная национальная забава, и в разные периоды нашей жизни один и тот же человек мог оказаться для нас героем или злодеем, спасителем Отечества или его предателем. В.К. Блюхер - как раз одна из таких фигур. Историкам ещё предстоит разбираться и разбираться в судьбе Василия Константиновича, окончательный же вердикт должно вынести само время, и будет это, вероятно, ещё не очень скоро. Присмотримся же и мы к судьбе маршала повнимательнее.

Бессмертную трагедию «Фауст» Иоганн Гёте писал на протяжении 60 лет. Произведение, ставшее знаковым для мировой литературы, было навеяно писателю легендой о докторе Фаусте, где действие разворачивается вокруг продажи души доктора Дьяволу. Несмотря на то что сам Фауст был личностью исторической, после его смерти легенды и вымысел сплелись в единый клубок тайн.