Котлеты по-монастырски

Полбатона белого хлеба,
три-четыре луковицы,
стакан очищенных
грецких орехов
(заменяют мясо и рыбу),
две картофелины,
долька чеснока.

Все ингредиенты пропустить через мясорубку. Добавить соль, молотый перец. Масло в фарш добавлять не нужно, так как при жарке котлеты очень хорошо его впитывают. Панировочных сухарей не жалеть, они образуют при жарке корочку, и котлеты не развалятся. Котлеты делать небольшими и пухлыми, чтобы потом удобно было их переворачивать. Можно поэкспериментировать: добавить в фарш банку консервированной фасоли, или грибов, или увеличить долю картофеля в два раза.

Мусс клюквенный

Один стакан клюквы
тщательно размять,
выложить ягодную
массу на марлю
и отжать сок.

Сок поставить в холодное место, а выжимку из ягод залить тремя стаканами воды и прокипятить пять минут. Полученный отвар процедить и сварить на нём манную кашу (три столовых ложки манной крупы и один стакан сахара). В охлаждённую кашу влить ягодный сок и взбить миксером до пышного однородного состояния. Масса должна увеличиться в объёме в два раза. Разложить мусс в креманки или чашки и поставить в холодильник на один-два часа. При подаче на стол украсить ягодами.

Настоятель Иверской церкви села Растуново протоиерей Игорь Шемонаев

Православные, в этой статье речь пойдет о трапезе и о том в жизни человека, что с ней связано. Конечно, разговор не будет о вкусной и здоровой пище, как это понималось во времена советского общепита, а о культуре приготовления и употребления пищи с точки зрения православной. Культура эта сейчас среди народа практические полностью утрачена и возродиться она может только с возрождением подлинной православной духовности.
Христиане издревле относились к приему пищи не как к физиологическому акту (что имеет место сейчас в различного рода «забегаловках» типа «бистро»), а как к некоему духовному действу, центром которого является молитва и духовная беседа.
Такое отношение к трапезе идет от Христа и установленного Им таинства святого причастия. На Тайной Вечери Господь, преломляя хлеб, говорил Апостолам: «Примите, ядите…». Мы видим, что вкушение - один из наиглавнейших путей соединения с Богом. Поэтому потрясает до глубины души, когда некоторые молодые люди о вкушении обычной пищи говорят словами, которые здесь сегодня и повторять-то не хочется, есть в этих словах что-то скотоподобное, рогатое, сатанинское.
В Церкви существует такое понятие - трапезный храм. Такой храм есть, к примеру, в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. В таких храмах совершалась Божественная литургия и в специально отведенных местах храма накрывалась трапеза для братии. В наше время трапеза после литургии совершается не в храме, а в другом месте, например, в церковном доме.
Истинная культура трапезы сейчас сохранилась в монастырской жизни. Прием пищи начинается с молитвы - это обязательно и для монахов, и для мирян. За столом присутствует старший, который, осенив крестным знамением блюда, полагает начало трапезе.
Митрополит Антоний Сурожский удивительно сказал, что пища - это любовь Божия, ставшая съедобной.
Во время приема пищи учиненный из братьев чтец читает громко житие одного из угодников Божиих или какое-то святоотеческое поучение. Читает то, что благословлено. Святые отцы говорят, что пищу надо пережевывать с молитвой, чтобы польза была и телу, и душе.
Вкушение пищи - это молитва, и поэтому принято приветствие в трапезной, обращенное к кушающим: «Ангела за трапезой!». И ответ на приветствие: «Невидимо предстоит».
Но вот в руках старшего звонит колокольчик - сигнал к окончанию трапезы. Все встают и после молитвы и полученного благословения в молитвенном молчании расходятся для выполнения ранее полученных послушаний.
Огромное значение имеет и то, как приготовлена пища. Один из великих духовников Оптиной пустыни преподобный Никон Беляев на страницах своего дневника описал случай, рассказанный ему его духовным отцом преподобным Варсонофием. Случай этот произошел в Казани на трапезе после литургии у тамошнего архиерея, архиепископа Афанасия, уже пожилого человека, отличавшегося удивительным хлебосольством. Очень любил владыка Афанасий собирать своих духовных чад на трапезы, в ходе которых велись духовные беседы и разъяснялись различные вопросы духовной жизни. Повар у владыки был отменный и отличался особым искусством в приготовлении рыбы.
И вот однажды молодой послушник поставил на стол перед владыкой то, что все уже ждали - большой поднос, на котором покоилась особым образом, приготовленная щука. То, что произошло вскоре, повергло в недоумение всех присутствовавших. Вместо традиционных слов благословения, сопровождающихся крестным знамением, все услышали, как владыка, обращаясь к послушнику, принесшему щуку, сказал: «Убери ее и выкинь, а затем вели приготовить другую, и повара позови».
Всех это озадачило, так как владыка пригласил отведать именно эту особо приготовленную щуку.
Но вот в трапезную вошел повар, и все обратили внимание на то, что один из пальцев левой руки его забинтован, а сквозь бинт проступает алая кровь.
«Дорогой, - обратился преосвященный Афанасий к повару, - что у тебя с пальцем?» «Простите, владыко, рыбу чистил и порезал…» «Я это понимаю, - сказал владыка, - а что ты сказал при этом?» Повар заплакал: «Не гневайся, владыко, но я сказал: «Будь ты…» Плохо сказал…» Все поняли, что повар над рыбой произнес слова проклятия.
То, что открыто святым, не открыто нам, грешным. Святитель Афанасий, безусловно, свят и, пребывая в Духе Святом, он каким-то необъяснимым для грешного ума чувством ощутил отсутствие благодати на этом блюде и уже не мог его вкушать. А то, что ты сам не ешь, как ты будешь предлагать кому-то… Хотя от вкушения этого блюда никто бы не отравился.
Каждый, кто хоть однажды вкушал в монастыре или при приходском храме за трапезой, знает, что самые обычные блюда кажутся какими-то особенными. Помню, как на трапезе в одном монастыре я с удивлением наблюдал, как мои ребята (я приехал в монастырь с детьми) с восторгом ели черный хлеб (почему-то немного подслащенный вареной сгущенкой) с квашеной капустой.
Преподобный Никон о монастырской трапезе в Оптиной пустыни пишет в своем дневнике: « В миру, в богатых домах, в самых дорогих кушаньях нет того вкуса, который мы ощущаем в наших кислых щах: там все делается без молитвы, с руганью и проклятьями, а у нас в монастыре с молитвой и благословением».
Молитва и благословение - это то, что и делает трапезу собственно христианской. Уже святые апостолы на братской трапезе особым образом обращались к Богоматери. И в комнате, где происходит трапеза, обязательно должна пребывать икона. Беда в том, что трапезы наши часто напоминают обильные языческие возлияния. Вовсе не означает все выше сказанное, что за семейным столом должна царить монашеская дисциплина. Совместная семейная трапеза в непринужденной беседе - это то, что укрепляет семейные устои. Умная шутка, к месту рассказанная история никому не повредят.
Христос своим пришествием освятил брачную трапезу в Канне Галилейской, и более того - когда кончилось вино на этом пире, то по просьбе Своей Матери превратил воду в вино. Конечно же, на этой трапезе люди веселились (естественно, разумно), и пели песни, и Христос участововал в общем весели, ведь Он сидел за общим столом.
Да нам, Господи, радости в наших домах, но при этом будем стараться соблюсти меру христианского благочестия - «Ангела за трапезой!».

«Слышала, что православные не садятся за стол, не прочитав молитвы и не перекрестив то, что на столе. Странно, ведь магические ритуалы не в чести у христиан. Почему же здесь исключение из правила?»

Дети любят поболтать во время еды, и обед иногда затягивается на часы, чадо за разговорами успевает незаметно проглотить одну ложечку супа, вторую, зазевается, а вы ему раз в открытый рот… Успели. У таких детей нет навыков правильно обедать. Вы им эти навыки не привили, потому что вполне обходились без них сами. Но вспомним Серафима Вырицкого : «Как часто мы болеем из-за того, что не молимся за трапезой «. Мы хотим, чтобы дети не болели, но не торопимся научить их христианским правилам за столом: помолиться, прочитать «Отче наш», сидеть за столом благочестиво, не позволять вскакивать, громко разговаривать, капризничать. И если уж читать жития святых для нас подвиг недосягаемый, то просто разговаривать тихо и немного. Главное - трапеза… Господь благословляет. Господь смотрит.

Недалеко от Константинополя в глубоком безмолвии жил святой отшельник. Все почитали его, и многие посещали, дабы иметь от этого душевную пользу. И вот однажды в одежде простого воина пришел к старцу римский император. Старец обрадовался гостю, принес деревянную чашку с водой, положил туда сухой хлеб и, помолившись, пригласил гостя за трапезу. После трапезы гость открыл старцу свое высокое положение. И сказал: «Вот я и родился царем и теперь царствую, но никогда не вкушал хлеба, не пил воды с такою приятностью, с какою ныне ел и пил у тебя. Как сладка мне твоя пища! » И ответил ему старец: «Мы, монахи, принимаем пищу свою с молитвой и благословением, оттого наше брашно, хоть и худое, бывает сладко. А в ваших домах пьют и едят без молитвы, с шумом и празднословием, и оттого богатые и роскошные трапезы бывают у вас безвкусны - им недостает услаждающего благословения Господня «.

Или как часто бывает. В разгар поста - застолье. И с водкой, и с разносолами скоромными. «Что я, виноват, что у меня день рождения в пост?» Наверное, виноват. Раз Господь именно этот день определил тебе как особый. Но это другой вопрос. Люди едят и смеются, выпивают и тешат себя застольными анекдотами, пускаются в пляс и опять едят… уходят с набитыми животами, переев деликатесов и надегустировавшись от души. А радости никакой. Ни у хозяев, оставшихся наедине с пустыми бутылками и грязными тарелками, ни у гостей. Как в той студенческой песенке: «Хоть похоже на веселье, только все же не веселье…» А ведь можно обойти острые углы подоспевшего не вовремя праздника. Самый день встретить тихо и благочестиво, утром сходить в храм, вечером по-домашнему посидеть за столом. А уж «большое народное гулянье» перенести на другой, скоромный день. Тогда уже и пользы будет больше от таких посиделок, и благословится Господом трапеза, по воле Божией, а не вопреки ей окажется веселой и желанной, и пирог удастся, не подгорит, и мясо прожарится. А главное, все пойдет на пользу, это уж непременно, это уж обязательно.

Господь, устанавливая свои законы в нашей жизни, ратует прежде всего, чтобы мы были здоровы, духовно благополучны и - благодарны. От его законов нет никакого вреда, а вот польза - колоссальная. Так почему же даже такая малость, как молитва перед едой, дается нам так тяжело и так неохотно нами принимается. «Враг радости не любит». Враг рода человеческого очень скорбит от нашего благочестия, оно ему все равно, что рвотное. Вот и нашептывает в наши развешанные уши разную дребедень - не верьте, не тратьте время на молитву. Еда она и есть еда, поел и пошел, и анекдотик пошленький за едой подбросит, и ребенка повыкаблучиваться настрополит - не буду, не хочу, не люблю, сами ешьте. Заслон от врага - молитва. Он бежит от нее посрамленный, она - великая сила, но такая нами невостребованная. Почему? Вопрос риторический. Когда люди вкушают пищу, мы говорим им: приятного аппетита . У православных принято другое выражение: Ангела за трапезой . В этом выражении больше красоты и духовного смысла. Мы призываем Ангела-хранителя встать на трапезе защитником нашим от бесовских наскоков и проводником Божиего благословения. Эти слова - Ангела за трапезой - почти что молитва. Ангела за трапезой. А там, где Ангел, - не место бесу. А раз Ангел Господень призван к нашему столу, без сомнения, будет во благо пища. А раз будет во благо пища, укрепятся от нее наши дети и пойдут в рост, и пойдут в благоразумие. А здоровые и благоразумные дети - не счастье ли это для нас? Чего еще и желать от жизни?

— Ангела за трапезой! - говорим мы вкушающим пищу.

— Спаси вас, Господи! - отвечаем с благодарностью.

И это тоже молитва. Потому что не требуем, а просим.

Автор: Наталья Сухинина - журналист, писатель, главный редактор издательства «Святая гора», автор сборников рассказов «Куда пропали снегири?», «Где живут счастливые?», «Какого цвета боль?» и многочисленных очерков

Пра́вила благоче́стия – определенные правила поведения, соответствующие , принятые в Церкви.

Архимандрит Платон (Игумнов): Благочестие – это как бы вертикаль, устремленная от земли к небу (человек-Бог), церковный этикет – это горизонталь (человек-человек). При этом нельзя подняться к небу, не любя человека, и нельзя любить человека, не любя Бога: Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает (), и не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (). Таким образом, духовными основаниями определяются все правила церковного этикета, которые должны регулировать отношения между верующими, устремленными к Богу.

1. Правила поведения в храме.

Входите в святой храм с духовной радостью. Когда входите в храм и видите святые иконы, думайте о том, что Сам и все смотрят на вас; будьте в это время особенно благоговейны.

Святость храма требует к себе особо благоговейного отношения. В храм следует приходить в приличной, чистой одежде, не в спортивной или вызывающе яркой. Женщинам полагается иметь на голове платок или головной убор. Храня христианскую стыдливость, свою и ближних, не следует приходить в храм в нескромной одежде или в брюках. По возможности, надо приходить в храм без сумок и пакетов.

В храм всегда приходите заранее, чтобы успеть до начала богослужения поставить свечи, заказать поминовение, приложиться к .

Перед входом в храм следует совершить поясной поклон с молитвой и крестным знамением. Войдя в храм, нужно также совершить в сторону алтаря три поклона с молитвой мытаря.

Ставить свечи, прикладываться к иконам и святыням надо до начала , а во время службы не следует нарушать общую молитву хождением по храму и передачей свечей.

Нельзя целовать святыни храма и участвовать в Таинстве Святого с накрашенными губами.

Проходя напротив Царских врат полагается перекреститься и поклониться в сторону . Нельзя проходить между и центральным , когда перед ним молятся посреди храма священнослужители. В храме не положено разговаривать, тем более смеяться и шутить. Приветствовать друг друга принято поклоном.

В православном храме во время богослужения принято стоять. Сесть и отдохнуть разрешается в случаях нездоровья. Впрочем, хорошо сказал о немощи телесной святитель : «Лучше сидя думать о Боге, нежели стоя – о ногах». В случае телесной слабости можно присесть на стульчик или скамью.

По традиции мужчинам полагается стоять на правой стороне храма, а женщинам на левой.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Я хочу сказать несколько слов тем из вас, которые недавно прибыли в наш приход и которые часто уходят, не услышав проповеди.

Наш Приход тем был дорог людям, что в нем на богослужениях можно было молиться в глубокой тишине, окруженным молчанием всех присутствующих и неподвижностью других молящихся.

За последнее время эта обстановка горестно изменилась. Приходящие в храм, не привыкшие к строгому, стройному православному благочестию, часто между собой разговаривают, часто ходят по храму, забывая, чтo в нем сейчас происходит. Это совершенно недопустимая вещь. Вы должны понимать, что, приходя в храм, вы становитесь лицом к лицу со Христом и с Богом, что, стоя перед Ним, вы должны быть исполнены не только внутреннего, но и внешнего благочестивого молчания, и что ваша не только привилегия, но ваш долг – сделать возможным, чтобы молитва других людей ничем не была прерываема.

Поэтому обращаюсь ко всем вам не только с просьбой, не только с увещеванием, но с решительным призывом: когда вы приходите в храм, остановитесь у двери храма, перекреститесь, осознайте, куда вы вошли.
Вспомните мытаря, который не посмел войти в храм Божий, потому что чувствовал себя слишком грешным, чтобы вступить в область, где царствует Сам Господь.

Спаситель нам сказал, что где двое или трое соберутся во имя Его, там и Он будет присутствовать. И вот, когда вы входите в храм, знайте, твердо знайте, верой и убеждением, если даже это не дошло до вашего опыта и сердца, – знайте, что вы находитесь в присутствии Самого Христа, распятого ради вашего собственного спасения и воскресшего для того, чтобы вы могли войти в жизнь вечную, торжествующе и радующеся.

Храм – не место для встречи со знакомыми и не место, где вы имеете право оглядеться, чтобы посмотреть, какие иконы находятся на стенах.
Это место, где вы должны трепетно, с глубоким духовным ужасом предстоять перед Живым Богом. И если вы не можете молиться все время, чего многие не в состоянии делать, то должны хотя бы стоять в глубоком молчании души и уст и не мешать никому другому молиться.

И я обращаясь к вам с просьбой, с увещеванием, от всей души: входите в храм благоговейно, выберите место, где вы будете стоять и никуда с него не сходить, кроме как для того, чтобы, в начале, когда войдете, поставить свечу, и, если вы будете причащаться, чтобы подойти к Святым Тайнам. Иначе – пребывайте в молчании, потому что Бог встречается в глубинном молчании души, и только в этом глубинном молчании находящиеся в храме могут между собой стать едиными во Христе. Это вопрос не дисциплины церковной, это вопрос вашего личного спасения, того, что вы встретили Бога – или что вы мимо Него прошли и презрели Его присутствие.